Версия для печати темы
Нажмите сюда для просмотра этой темы в оригинальном формате
Вече > Честь и Нечисть > Волновая генетика


Автор: Kite 13.01.2005 - 02:18
Dmitri Волновая генетика Советую почитать текст по ссылке

http://re-tech.narod.ru/homo/gen/woln_gen.htm

Становятся понятны многие механизмы воздействия .

Bujan :: DOOM_er@2004 Волновая генетика. Мы дети инопланетян? 6 мая 2004г. на канале ОРТ показали передачу о волновой генетике.
Заинтересовался... Там говорили, что жизнь на Земле зародили с помощью луча, который воздействовал на белок (уже находившийся на планете).
Так же там передавали клеткам (с помощью лазера) информацию и команды, а клетка вырабатывала свои лучи и получался звук (они так с клетками типо разговаривают).
Так вот тот луч с которого всё и началось могли запульнуть только разумные существа (инопланетяне).
Еще можно передавать больной клетке информацию от здоровой, и больная выздоравливает.
А недавно в газете (по-моему в АиФ) было интервью с профессором, который этой генетикой занимается и ставит на себе опыты. Короче ему 63 года, а выглядит на 35-40лет... Говорит, что можно с таким лазером жить хоть 1000 лет и не стареть (внешне).

Если кто-то че-то где-то слышал, черкните в форум или на мыло
doom_er_2004@mail.ru

Bujan :: Первоночально язык был один, только был он не символьный, как сейчас принято утверждать. Это был код физического мира. Такой же код, как и язык биохимии, такой же как и генетический код. То есть звуковые ряды, образы и т.п., кодировались именно этим языком (Перворечь), так же как в едином для всех существ кодируются аминокислоты в ДНК. И его никто не придумывал, так же как и последовательность химических элемнтов, в которой они могут или не могут соединяться. Он просто сущестовал как база построения мира. Язык этот, как я понимаю был общим делителем для любых физических явлений, начиная от звуковых и заканчивая световыми; общий базис существовал на квантовом уровне (прошу прощения если чуть ошибусь), там где микро объекты представлены не частицами, а волнами (двойственность квантовой физики). Сейчас ученые уже установили, что любой материальный объект на данном уровен ведет себя как волна. Идем дальше.
Существо с честью (генетически чистое), владеющее этим языком без примесей могло создавать в любом диапазоне волн вибрацию, которая изменяла материаьные объекты (допустим ультразвуком можно дробить камни, сейчас такие операции по удалению камней из почек делают. То есть с одной стороны, ангелы могли создать речью (творение словом) любую волну и таким образом изменить мир, а с другой знали язык построения мира, его уникальный код (код Рода). Допустим, тот кто знает генетический код, может изменить физиологию определенного существа. Так что все довольно просто. А потому язык был един. И все существа от кота и до человека разговаривали именно на нем (частью это явление описывается в сказках, причем даже в стилизованных это видно очень хорошо).

Этот луч и есть - волна, структурированная с помощью слова. Детальнее и глубже данный процесс можно понять из Глубинной книги gelendgik1.narod.ru. Если не получится закчать - скину на мыло.

Кстати в нормальной клетке нет ограничения жизни - это искусственные проги, записанные в псевдогенах - вирусах. Так что без смертие - нормальная физическая велчиана, просто нам запарили мозги, что человек должен быть смертен и все тут.

DOOM_er@2004 :: Для Bujan:

Спасибочки за книжку. Почитаю на досуге.

Кстати о книгах, я тут скачал 2 книги о волновой генетике (че-то типо статей и докладов) от Горяева, если надо могу скинуть на мыло.
Но я тут в интернете скорее всего в минусах сижу (денег нету), поэтому вернусь не скоро...
Укажи адрес, будут деньги обязательно зайду.

Bujan :: DOOM_er@2004 пишет:
цитата
-------------------------------------------------- ------------------------------
Укажи адрес, будут деньги обязательно зайду.
----------------------------------------------- ------------------------------

Какой? Адрес Стези ты знаешь. Адрес Книги я дал - gelendgik1.narod.ru + параллельно скину тебе прям на мыло.

DOOM_er@2004 пишет:
цитата
-------------------------------------------------- ------------------------------
Кстати о книгах, я тут скачал 2 книги о волновой генетике (че-то типо статей и докладов) от Горяева, если надо могу скинуть на мыло.
-------------------------------------------------- ------------------------------

Буду очень признателен. abujan@rambler.ru, bujan@ukr.net

Dmitri :: Есть такое направлени в нетрадиционной медицине - Биорезонансная технология .

Каждому вирусу , бактерии и более того , лекарству присуща своя уникальная «частота» ,
если воздействовать ей на организм , то данный вирус погибает , а частота воздействует , как принятое лекарство.

Данная частота может фиксироваться в среде (видимо в виде кристаллической структуры ) - вода , лактоза в момент кристаллизации , и т. д. , разрушена может быть мощным магнитным полем.

Действенность метода подтверждена многочисленными клиническими испытаниями.

Что самое интересное - это обоюдоострое оружие и может нести , как лечение , так и смерть.
Можно изготовить информационную копию любого вещества.

AND Фантом ДНК :: Из газеты «Совершенно секретно»

Выводы, которые напрашивались после серии экспериментов над аппаратом наследственности, то есть ДНК, потрясли даже самих ученых-биохимиков. Оказалось, что после насильственной смерти гены не разрушаются полностью, а оставляют фантом, несущий некую информацию.

И существует этот фантом – сгусток выбрасываемой из клеток информации – около сорока дней! Потом исчезает. Но не совсем. Информация, заложенная в генетическом аппарате человека, никогда не уходит бесследно...

Это была сенсация. Потому что никому еще из ученых-биохимиков и генетиков не удавалось так глубоко заглянуть в святая святых природы человека.

Тайна жизни

Еще в середине восьмидесятых годов, работая в Институте физико-технических проблем АН СССР над изучением свойств ДНК, старший научный сотрудник Петр Гаряев с коллегами получил удивительные результаты. В которые поначалу никто из экспериментаторов не поверил. Настолько невероятные вещи происходили во время опытов. Казалось бы, самых простых. Ученые брали ДНК зобной железы теленка – целые, не разрушенные, помещали их в кювету спектрометра «Малверн» и облучали пучком красного лазерного света. При этом фотоны лазера, взаимодействуя с ДНК, рассеивались их молекулами и как бы отображали свойства препарата. Например, если молекула ДНК обладала определенной способностью к движению, то это движение сказывалось на поведении фотонов. Далее ученые строили графики, из которых по формулам получали различные параметры молекул. Они пытались разгадать тайну программирования жизни: как два микроскопических набора хромосом из мужской и женской половых клеток «руководят» возведением грандиозного «здания» биологической системы, которое строится из «кирпичиков жизни» – белков.

Работали, можно сказать, на износ. И однажды, после бесконечной череды исследований, измученные, случайно измерили спектр пустого места, на котором несколькими минутами ранее находился препарат ДНК, а теперь стояла чистая кювета. Нетрудно представить их удивление, когда луч лазера рассеялся, как и в предыдущем опыте, будто бы на его пути встретилась невидимая преграда. Спектр получился таким, словно в пустом пространстве по-прежнему находилась ДНК!

«Такого не может быть! – в один голос заговорили ученые. – Наверное, прибор сломался!» И только почти через десятилетие, продолжая эксперименты с клеточными ядрами уже в другом академическом институте, Гаряев понял, что именно обнаружил луч лазера в «пустоте». Это была научная сенсация!

– Тогда я с коллегами расплавил в кювете клеточные ядра и записал на спектрометр, что с ними происходит, – рассказывает доктор биологических наук, академик Российской Академии медико-технических наук, руководитель группы экспериментаторов Петр Петрович Гаряев. – Потом кювету убрали, но лазерный луч снова на что-то наткнулся. Как нам удалось установить позднее, это были фантомы умерших ДНК. Во время плавления ядер произошла некая «запись» информации с ДНК расплавленных ядерных клеток. Вероятнее всего, фотоны, рассеянные молекулами ДНК, локализуются (задерживаются) в металлических стенках кюветного отделения прибора, образуя своеобразный фантом, в котором зафиксировалась определенная информация. После нашего опыта спектрометр «Малверн», который мы сочли неисправным, регистрировал фантом около сорока дней. Не исключено, что после этого срока еще остался какой-то «волновой каркас» из сверхлегких частиц, но для его регистрации требовались уже более чувствительные приборы, которых у нас, к сожалению, не было...

Принципиальное устройство генетического аппарата всех живых существ приблизительно одинаково, утверждает Гаряев. Поэтому процессы, происходящие при разрушении наследственных программ, мало чем отличаются у теленка, цыпленка или человека. Не исключено, что такой же фантом остается и после смерти каждого из нас. Возможно, на годы, десятилетия, только в более тонкой форме. Для определения ее требуется очень сложная и точная аппаратура, которой пока ни в России, ни за границей нет...

Bujan ::

Не секрет, что в некоторых закрытых лабораториях мира ведутся чудовищные эксперименты и над генетическим аппаратом человека: перемешивают его хромосомы, скажем, со свиными и получают нечто. Это, понятно, нарушение всяких научных этических норм. Но попробуй схвати за руку таких «ученых» и останови... Большинство генетиков знают, к чему могут привести подобные опыты, поэтому не рискуют проделывать их даже на животных. Страшно представить, какие монстры получились бы при смешивании хромосом... Хотя фактически трансгенная инженерия уже с начала девяностых делает это...

Что и говорить, соблазн, конечно, велик. Добровольцев пострадать за науку у нас в России всегда хватало. Будь то генетики, биологи или биохимики. Себя не пожалеют. Особенно если речь идет о генетическом аппарате человека. Одним из таких «камикадзе» оказался коллега Петра Гаряева. Он обследовал лазерным лучом хромосомы собственной спермы. Затем завернул луч в резонатор лазера, расширил пучок лазерного излучения и сам попал в пространство его действия. Фотоны, превратившиеся в радиоволны (это новейший научный факт, обнаруженный группой Гаряева совершенно недавно), считали информацию с хромосом ученого в кювете и мгновенно обрушились на экспериментатора. Он тотчас же почувствовал страшное недомогание и чуть не погиб. Даже оказавшийся в это время рядом Гаряев ощутил на себе пагубное воздействие радиоволн. У него также резко ухудшилось самочувствие. Но к концу вечера боли и дурнота прекратились.

Коллега же Гаряева, отдавший на эксперимент свои хромосомы, погибал в течение еще десяти дней. Температура у него поднялась до сорока одного градуса. Не было сил даже рукой шевельнуть – настолько ослаб. Ни есть, ни пить не мог. Сам не знает, как выкарабкался... Объяснить этот феномен тоже не может пока никто – слишком много еще непознанного в нашей науке. Почему, например, биоинформация даже собственного наследственного материала производит на человека такой эффект? Но у Гаряева есть на этот счет кое-какие соображения. Правда, пока гипотетические.

– Когда я начал анализировать случившееся, то предположил, что наш друг волнами от своей ДНК в кювете получил некую непонятную «команду», с которой организму было трудно справиться. Слава Богу, все обошлось. Правда, некоторое время спустя мы повторили тот же эксперимент. Но столь тяжелых последствий уже не было. Неужели мы приобрели волновой иммунитет?

СПИД и грипп

Представляете себе – волновой иммунитет! Какое широкое поле для новых идей и открытий! Как, например, сегодня пытаются предупредить одно из самых страшных вирусных заболеваний – грипп? Сыворотками. А вирус гриппа, как и вирус СПИДа, обладает способностью видоизменяться. И организм не узнает «новые» вирусы. Обычно болезнь поражает человека, если вирус попал в строго определенные места клеток и хромосом – так называемые «сайты-посадки». У вирусов, по мнению Гаряева, есть система «радарной наводки», те самые волновые излучения и радиоволны, благодаря которым они легко распознают район внедрения в хромосомы.

Но если исказить сканирующее поле вируса, то он и его хромосома не узнают свое место посадки и «приземлятся» на другое, безопасное для человека. Никакого заражения не произойдет. Можно еще с помощью волновой генетики создать ложные места посадки, чем Гаряев со своими коллегами сейчас и занимается.

– Вместо того чтобы вбухивать сотни миллионов и миллиардов долларов в создание вакцин, которые не работают, и антиСПИДные программы, давайте займемся волновыми свойствами генетического аппарата вируса. Искусственно введем в него, зная спектральные характеристики, «зашумление» и таким образом испортим его систему наводки. А можно еще изменить в организме человека сайты-посадки или создать ложные, и вирус будет ошибаться. И все это сделать полями, которые мы сейчас изучаем с помощью нашей лазерной аппаратуры. Дайте только мне вирус гриппа. Я сниму с него спектр, узнаю, какие волны он излучает, а потом создам искусственное излучение, которое его будет сбивать с толку. И в самый разгар гриппа вскоре можно будет положить в карман компактный включенный излучатель, и все: вирус к вам не пристанет – ни СПИДа, ни гриппа, ни герпеса...

Фантомные боли

Вряд ли кто не знает об этих явлениях. Нет, скажем, у человека руки, а она болит, как будто бы по-прежнему на месте. Удалили кому-то много лет назад зуб, а боль – особенно к перемене погоды – просто доканывает. По аналогии с фантомными болями, да и фантомами смерти, нечто подобное может происходить после изъятия зародыша из чрева матери (аборта). Известны случаи: такие женщины, когда приходило время родов уже несуществующего ребенка, чувствовали схватки. Можно полагать, это было не что иное, как проявление действия фантома плода, аналогично фантомам ДНК, полученным в опытах группы Гаряева. Ведь после распада «волнового каркаса» фантома, напомню, остаются его тонкие оболочки. А на что они способны, наука пока не знает.

Отсюда напрашивается вывод: мысль Творца, заключенная в ДНК, неуничтожима. И именно фантомы подтверждают, что человек не умирает до конца. Ничто живое не исчезает бесследно. Остается нечто в виде информации, и, возможно, оно бессмертно.

«Крики» ДНК

В один из обычных дней Петр Гаряев привычно работал с препаратами, полученными из эритроцитов цыплят. Разрушая ядра, он извлекал из них носителей наследственности – молекулы ДНК. Некоторое время экран спектрометра оставался невозмутимым. Как вдруг на нем, против ожидания, показались совершенно отличные от классических графики – более сложные, с бесконечными бурными «всплесками». Через определенные промежутки времени фрагменты повторялись, хотя и в слегка видоизмененном виде. «Что бы это значило? – ломал голову Гаряев. – Совершенно ничего не понимаю».

После многомесячного и детального изучения феномена оказалось: колебания графика отображают звуковые, или акустические, процессы, происходящие в молекулах ДНК! Они умеют подавать голос! Акустические колебания ДНК обладают частотой до ста герц, что сравнимо с частотой человеческого голоса.


Газоразрядный образ листа бальзамина и фантом его отрезанного кончика

– Но самое интересное, что эти звуковые волны, которые «слушаются» фотонами, в отличие от обыкновенных волн обладали очень малой затухаемостью, – рассказывает Петр Петрович. – Раствор, в который мы помещали ДНК, очень вязкий, а колебания не затухают! Откуда в них берется энергия? Этот процесс некогда был теоретически предсказан нашими зарубежными коллегами, но никто экспериментально его не подтверждал. А у нас получилось. Более того, разгадали мы и периодичность появления волн на спектрометре. Объяснили свое открытие так: генетический аппарат, обучая нас и задавая векторы нашего развития, постоянно дает возможность организму возвращаться в определенные периоды жизни и «перечитывать» тексты программы генома. Чтоб лучше запомнились...

Но вернемся к «крику» молекул ДНК. Естественно, он не может быть услышан ухом, он лишь фиксируется на осциллографе или компьютере всевозможными всплесками графика. Причем зависят эти всплески исключительно от «самочувствия» молекул дезоксирибонуклеиновой кислоты: акустические колебания ДНК резко меняются при нагреве.

Когда группа ученых под руководством Петра Гаряева пыталась узнать, что же происходит с физическими полями клеточных ядер во время их разрушения, и нагревала ДНК до сорока трех градусов по Цельсию, на осциллографе появились высокие всплески кривых графика, словно это были сигналы «SOS». Молекулам ДНК было «больно», и они как бы «жаловались» на свою «боль». Но самое страшное началось при дальнейшем повышении температуры. Плавились жидкие кристаллы, на которых записывается наследственная информация в ДНК, стирались высокие генетические программы развития организма и «слышался» такой хаос «звуков»! Осциллограф чуть ли не зашкаливало. Жидкие кристаллы молекул ДНК умирали... И эту смерть подтверждали «крики».

Кстати, «пение» ДНК или их «крики» с недавних пор можно услышать. В лаборатории одного из московских институтов РАН группа Гаряева умудрилась записать радиоволновые «голоса» молекул ДНК. Трудно поверить? Тем не менее это воспроизводимый факт. Еще в лаборатории Петра Петровича можно услышать радиоволновое «пение» различных минералов. Причем поддельный бриллиант дает один звук, настоящий – «поет» совершенно другим голосом...

Они умеют мстить

Как-то Петр Петрович Гаряев в очередной раз «плавил» ДНК. Надо ли говорить, что на ее акустическое поле на осциллографе больно было смотреть, так ДНК «страдала», умирая. После того как все необходимые «замеры» были произведены, ученый поместил в уже охлажденное и очищенное кюветное отделение прибора нормальную, не нагретую ДНК. И, представьте, она вела себя точно так же, как предыдущая, расплавленная! Те же «крики», те же всплески графика, хотя ей не делали «больно». Отсюда и появились предположения о том, что фантом убитого человека обладает высокой биологической активностью и может влиять на рядом находящихся людей самыми различными способами.

Это слово Творца

– Я всегда говорил: вот, пожалуйста, наша речь – это акустика, биологическое поле. ДНК на своем молекулярном уровне тоже излучает акустические и электромагнитные поля. Есть косвенные подтверждения и тому, что на ДНК записана «речь», условно говоря, Творца. Наши последние результаты: мы научились обрабатывать радиоволновые спектры ДНК и радиоволновые спектры человеческой речи. И оказалось, что они имеют очень много общих характеристик. То есть акустика ДНК действительно похожа на речь. Однако отождествлять ее с человеческой нельзя. Она просто построена по тем же законам. Поэтому мы и говорим: это речь Творца, но не человека...

После следующей серии опытов Гаряев с коллегами убедились: «звук», который излучает ДНК, зависит от ее происхождения. ДНК кузнечика, или дерева, или человека будет излучать разные звуки, «слова» и «фразы». Грубо говоря, на всех их записан интеллект Творца, который когда-то заложил первичную информацию в виде слов, а «организм» эту информацию считал и в соответствии с ней, как с генетической программой, развился.

Спрашивается: кто «включил» эти программы развития? Почему идет формообразовательный процесс? Из одной группы клеток вырастают мышцы, из другой – кожа, из третьей – желудок и так далее. Нарушена программа – рождаются уроды. Петр Петрович помнит трагический случай из шестидесятых годов. У всех женщин, принимавших снотворное талидамид, обладающее мутагенным действием, рождались дети с пальчиками вместо рук и ног. Куда, спрашивается, делась информация обо всей руке или ноге?

Голограмма

Многие годы прошли, прежде чем группа наших биологов и генетиков утвердилась во мнении: набор всех хромосом есть не что иное, как динамичная совокупность голограмм. В процессе развития плода в утробе матери в его крохотном тельце образуется множество волновых объемных «картинок». Они и обеспечивают волновые схемы «строительства» органов будущего человечка. То есть задаются маленькие послойные планы построения организма. Говорим мы о человеке, животном или растении, то есть о многоклеточной структуре, в которой информация хранится в пространственном и временном измерении. Для одноклеточных организмов такой тип генетической памяти не свойствен.

– Простейший пример голографической памяти – те же фантомные боли, – продолжает Петр Гаряев. – Не говоря уже о коре головного мозга. Возьмите хотя бы нашу память. Ассоциативную. Вот вы увидели фрагмент местности и следом вспоминаете ее всю. Или случайный запах, голос возвращает вас в прошлое, где жил человек, образ которого навеял аромат духов и голос. Это и есть восстановление целого из части – величайшая способность генетических структур помнить целое. Вы берете яйцеклетку, помещаете ее в матку, и, пожалуйста, – рождается человек. Или берете веточку растения, сажаете, и из нее вырастает дерево. Можете взять даже клетку морковки – и вот вам целый овощ. Наконец, берете клеточное ядро той же морковки, сажаете в другую клетку, где ядро удалено, и получается точно такой же плод...

Листовой эффект

Два года потратил Гаряев на известный фантомный листовой эффект. Срывал-срывал листья деревьев, частично обрезал их и помещал в определенное электромагнитное поле. Искрение тут начиналось, как и у его зарубежных предшественников, а вот фантомов не получалось... Много воды утекло, прежде чем ученый подобрал нужный режим высокочастотных и высоковольтных магнитных полей. В них полностью очерчивались вырезанные до этого в нескольких местах листья любых растений.

– Вообще это редчайшее явление. Вот у индийских ученых каждый второй лист давал фантом. Может, там растения какие-то особые. Я же израсходовал тысячи листьев, и процент фантомов у меня долгое время был невысокий...

То же самое Гаряев проделывал с листьями комнатного растения герани. Лицевой стороной лист вверх положит – фантом есть, перевернет – фантом исчезает. Стало быть, лист «вспоминает» утраченные фрагменты только при определенной пространственной ориентации. Опять загадка... Хотя и подтверждает способ хранения информации по типу голограммы, что очень важно для науки.

– Все эти мои опыты вызвали большой спор между представителями официальной генетики и биологии, который длится до сих пор. Ну отвергают мои оппоненты возможность такого восстановления фрагментов! Потому для этого надо пересматривать основы механизма функционирования хромосом...

На двух стульях

Вообще группу ученых-биохимиков и генетиков, которую возглавляет Петр Гаряев, можно назвать уникальной. Столько открытий сделали и сколько бы еще могли, если б не отсутствие финансирования. Немало направлений собирались разработать. Говорили-говорили об этом руководству Института физико-технических проблем, в котором начинали. В ответ, как обычно: нет средств. А с такими-то мозгами успех стопроцентно был бы гарантирован. Раньше или позже. В 1988 году ученым совсем перекрыли кислород, и они всей группой ушли в другой институт. Тем временем их разработками заинтересовались канадцы. Организовали «под них» лабораторию в Торонто и дали полный карт-бланш. Но ученые из России уезжать не собираются. Так и работают сейчас в двух местах – одном московском институте РАН и канадской фирме, состоящей исключительно из российских специалистов.

Недавно приступили к новой теме исследований – идентификации болезней по анализу крови с помощью уникальной лазерной установки, дающей широчайший спектр редчайших радиоизлучений «подопытных» генетических структур. Разные спектральные составы и «рассказывают» о тех болезнях, которые «сидят» в пациентах и могут со временем проявиться. Также болезни можно определять с помощью снятия спектра электромагнитных излучений с человеческого голоса.

– Сначала мы оцифровываем запись голоса, а потом обрабатываем по нашему фоновому принципу и выделяем определенные частоты, которые характерны, скажем, для предгриппа или предрака. В голосе все это есть, надо только провести дифференцирование... Спрашивается: где? В последнее время часть наших экспериментов мы проводим на базе канадской фирмы, которая предоставила нам необходимую аппаратуру. Но все равно – даже там мы работаем для России. Как бы к нашим изысканиям здесь ни относились...

AND СПИД можно лечить! :: http://www.stopaids.aaanet.ru/

Как вы думаете, это правда или бред.
Если правда то нужно узнать что за излучение валит вирус, может там можно что то почерпнуть.
Недавно его даже по ТВ показали.

Автор: radmar 30.08.2005 - 12:13
Пётр Гаряев о Волновой Генетике - подборка статей ... http://radmar.mylivepage.com/file/23/135

Автор: radmar 29.09.2005 - 11:45
Андрей Николаевский о генной инженерии и её плодах. Здесь ... http://andnikol.h10.ru/strasti.htm
СТРАСТИ ПО ЭКСПРЕССИИ


В чём проблема-то?

Как известно, структурные гены задают, через генетический код, первичные структуры белков, которые могут быть синтезированы матричным способом. Если на текущий момент идёт синтез такого-то белка, то говорят, что произошла экспрессия соответствующего гена. Но проблема вот в чём: белков в генах закодировано много – почти на все случаи жизни – а на текущий момент требуется лишь ничтожная часть из всего того, что организм способен синтезировать. Так вот, в здоровом организме синтезируются только те и именно те белки, которые требуются “здесь и сейчас”. Таким образом, существует чудесное нечто, откуда-то знающее, какие белки синтезировать, и запускающее синтез именно их – т.е., управляющее экспрессией.

Наука не молчит!

Молекулярная биология, которая чудес в своей епархии не терпит, а программного управления биохимическими реакциями не признаёт, громогласно заявила, что управление экспрессией происходит само собой, самым естественным образом – чисто химически. До сих пор учёные мужи полагают, что существуют такие маленькие хитренькие молекулы, которые точно знают, каким бочком куда приткнуться, чтобы экспрессию вот этих генов заблокировать, а экспрессию остальных – спровоцировать. Интриги, чисто химические интриги! Вот на чём держится вся наша жизнь!

Баечка про хитренькие молекулы обрастала, по ходу дела, всё новыми пикантными подробностями их интимной жизни. Расклад там вот какой. По высоконаучным теориям, чтобы построить белок матричным способом, сначала нужно поломать ДНК на соответствующем участке – расплести её. Быстренько отыскались специфические короткие отрезки ДНК, на которые, якобы, “охотно садится” особый фермент, к которому лучше всего подошло бы название “ДНК-расплетаза”. Этот фермент, по сравнению с иными представителями того же профсоюза, выглядит круглым идиотом: если уж дорвался и “охотно сел” на ДНК, то тут же начинает ползти по ней и трепать её, совершенно не соображая – надо это или не надо. Так всё хаотически и экспрессировалось бы к чёртовой матери, если бы не хитренькие молекулы. Самых колоритных из них называют репрессорами. Это коротенькие белки, которые прилепляются к ДНК перед самыми началами кодирующих участков. Ферменту-расплетазе пришлось бы переползать через репрессора, прилипшего на самом интересном месте, и даже при всей своей тупости фермент понимает, что зря корячиться незачем. Если кому интересно, откуда берутся репрессоры, поясняем: их структура предусмотрительно закодирована особыми генами-регуляторами, которые лихо экспрессируются – что и обеспечивает матричный синтез репрессоров. Может быть, Вам интересно, каким же образом управляется экспрессия генов-регуляторов? Так Вы много хотите. Наука не обязана отвечать на все Ваши вопросы! Вы слушайте дальше: одних репрессоров оказалось недостаточно, чтобы разъяснить все тонкости химических интриг. Пришлось сделать логичный вывод о том, что молекула любого вещества, вцепившаяся в репрессора, усиливает или ослабляет “репрессию”; такие молекулы назвали эффекторами. Термин очень удачный: эффект от них, действительно, оглушительный, а спросу с них – никакого. Теперь, для полноты картины, остаётся разобраться со случаями, когда экспрессия некоторых генов не подавляется, а, наоборот, резко активируется. Так вот: активируют её не кто иные, как активаторы, которые прилепляются к ДНК вместо репрессоров, причём в гораздо больших количествах, так что перед началами кодирующих участков образуются могучие блямбы или размахрённые “розочки”. Неспециалисту трудно поверить, но это “не только не блокирует продвижение фермента, но, наоборот, облегчает его, действуя как своего рода “смазка” (цитата из “Лучшего зарубежного учебника”, Глика и Пастернака, 2002 г.).

Ну, мало ли во что трудно поверить неспециалистам! Для специалистов же все эти вещи, включая “своего рода смазку”, настолько элементарны, что они во всё это верят, не имея никаких прямых доказательств. Так же верили врачи в “Девочке с Земли” Кира Булычёва. Там Алису готовили к командировочке и сделали ей разные прививки, в том числе дали выпить “ужасно солёные капли от дрожалки Коса”. Никто в мире этой дрожалкой не болел, но врачи были уверены, что без прививки кто-нибудь обязательно заболеет.

Кроме шуток: специалисты дружно скрывают от нас – с помощью каких же химических связей все ихние регуляторы экспрессии прицепляются к ДНК? Для сравнения: когда ведут речь о строении самой ДНК или белков, то приводят умопомрачительные подробности – вот связи ковалентные, вот водородные, а вот дисульфидные мостики, да вот под какими углами они торчат, да вот какие расстояния между атомами получаются… Но как только дело доходит до регуляторов экспрессии, то их сцепку с ДНК иллюстрируют символическими картинками, где репрессоры и активаторы изображаются квадратиками и овальчиками, рассчитанными на уровень восприятия дебилов.

Спрашивается: а может ли быть иначе? Вот парочка фактов. В своё время разработчики лазерного оружия были ошеломлены, когда выяснилось, что для луча мощного газодинамического лазера, прожигающего броню современных танков, непреодолимым заслоном оказываются… живые тела. А ещё раньше любознательные учёные установили: если пускать лазерные импульсы в голову кролика, то поджаривание тканей происходит не вдоль всего пути импульсов, а только там, где интенсивность превышает некоторый порог – например, в фокусе, причём этот фокус можно создать в любом месте внутри черепа. Голова кролика в значительной степени прозрачна для импульсов подпороговой интенсивности! Оба приведённых примера говорят об одном и том же хорошо известном феномене: биоткани крайне неохотно поглощают видимый свет. Почему это так? Секрет прост. Биомолекулы, в частности, белки и ДНК, имеют характерную черту: они строятся так, что в их атомах не остаётся валентных электронов, не задействованных в химических связях. На каждый “праздно шатающийся” валентный электрон “вешается” радикал или, как минимум, атом водорода. В результате не остаётся электронов с квантовыми уровнями энергии, подходящими для эффективного поглощения видимого излучения: эффективно поглощается ультрафиолетовое излучение – с помощью электронов из внутренних оболочек. Логично допустить, что “полная занятость” валентных электронов создаётся специально – для обеспечения выдающейся химической пассивности биомолекул, и, в первую очередь, белков и ДНК, стабильность структуры которых имеет известный биологический смысл. Таким образом, весьма непросто химически присоединиться к той же ДНК: сначала придётся вырвать из неё один или несколько радикалов. Вот почему идея о том, что на ДНК могут “охотно садиться” какие-то молекулы, в том числе регуляторы экспрессии, представляется нам выдающейся несуразицей.

Более того, имеется ещё обстоятельство, прискорбное для этой идеи. По логике химического управления экспрессией, каждый ген должен иметь свой персональный оператор, т.е. предваряющий кодирующую последовательность отрезок ДНК, якобы предназначенный для налипания регуляторов экспрессии. Однако, обнаружились вопиющие факты. Один оператор может приходиться на целый блок структурных генов, причём эти гены могут… перекрываться друг с другом. Это уже скандал: у некоторых из перекрывающихся генов отсутствуют терминирующие триплеты, на которых фермент-расплетаза, якобы, должен завершать свою весёлую работёнку. Хуже того: взаимное перекрывание структурных генов означает, что кодируемые ими белки не могут синтезироваться в результате одного и того же прохождения фермента. Выходит, что перекрывающиеся гены должны экспрессироваться независимо друг от друга, но оператор-то у них один на всех! Отсюда сразу следует, что “чисто химическое” управление экспрессией невозможно в принципе.

И, ведь, действительно: факторы, влияющие на экспрессию, чрезвычайно разнообразны, и они зачастую ни с какими натяжками не сводятся к “чистой химии”. Есть белки, которые синтезируются лишь на определённых стадиях развития организма или лишь при определённых фазах суточного и лунного биоритмов, а есть те, которые синтезируются лишь в определённых частях организма. Это вам не химия, это пространственно-временная привязка управления экспрессией! Или вот еще: когда физические параметры окружающей среды становятся в достаточной степени экстремальными, то вдруг включается экспрессия соответствующих “аварийных” генов. Это тоже не химия, это включение компенсаторных механизмов! Никакого химического управления экспрессией мы не усматриваем и в случаях, когда химическое вещество вносится в пробирку с живой кровью субъекта, и у этого субъекта, находящегося хоть на другом краю света, развивается точно такой же ответ, как если бы это вещество ввели ему в кровеносное русло. Наши спортсмены жалуются: на международных соревнованиях, непосредственно перед самыми ответственными стартами у явных фаворитов берут кровь – будто бы на допинг-тест. И почему-то фавориты не показывают всего, на что способны. При этом им обидно не то, что у них воруют медали, а то, что кровь у них берут толстой иглой! Спорт высших достижений давно выродился: соревнуются не столько спортсмены, сколько биохимические лаборатории. А сколько бурлит эмоций, чувств, мыслей! Это мы вот к чему: экспрессия определённых генов запускается при эмоциональных состояниях, это хорошо известно. Как ни крути, эмоции могут управлять экспрессией! С неменьшим успехом ей могут управлять чувства и даже мысли. Если кто-то до сих пор в этом сомневается, то пусть обратится к гипнотизёрам – они подтвердят, что если загипнотизированному субъекту положить на руку кусочек пластилина и внушить, что это горячий уголёк, то у субъекта разовьётся полноценная реакция защиты от горячего, с образованием волдырей. Видите, как смехотворны попытки свести жизнь к “чистой химии”?

Программное управление экспрессией.

Если уж говорить о механизме управления экспрессией, который охватывает все самые разнообразные факторы, от которых экспрессия зависит, то напрашивается вывод: управление экспрессией производится из души, т.е. это управление имеет чисто программную природу. Соответствующие программы занимают весьма ответственный раздел в пакете программ, обеспечивающих жизнедеятельность физического тела биологического объекта. В алгоритмах, по которым выстроены программы управления экспрессией, широко используется простейший оператор предусловия: “Если ситуация такая-то, то делай вот что”. Примеры можно приводить до бесконечности. Если возросли потребности в кислороде, то увеличить синтез гемоглобина! Если температура опасно понизилась, то начать синтез белков-антифризов! Если тело получило повреждение, то запустить регенерацию! Если в организме обнаружен новый антиген, то приступить к подбору антител к нему! Кстати, этот подбор антител – процедура не для слабонервных биохимиков. В иммуноглобулинах начинаются перекомпоновки боевых белков. Перебор компоновок продолжается до тех пор, пока не будет найдена конфигурация, “затыкающая” активный комплекс антигена. Если это всё происходит не благодаря управлению свыше, то трудно отделаться от впечатления, что все эти выкрутасы иммуноглобулинов очень нужны им самим. А биохимики-то сетуют: “Огромное разнообразие антител неадекватно числу генов, локализованных в лимфоцитах. Например, в клетках человека содержится не более 105 генов, а число вырабатываемых антител на 1-2 порядка больше. Иммуноглобулины являются белками, следовательно, они кодируются соответствующими генами…” (Комов и Шведова, “Биохимия”, 2004). Вот ещё, проблему нашли! Да разве можно закодировать генами все антитела, которые потребуются, если по ходу жизни появляются всё новые и новые антигены?! И каждый антиген приходится по-новому нейтрализовывать, чтобы не подохнуть. Значит, не все белки кодируются соответствующими генами. У иммуноглобулинов кодируются лишь заготовки, которые затем могут перестраиваться. И они перестраиваются так целенаправленно, что если не признавать программного управления свыше, то останется сделать смешной вывод: молекулы сами отлично знают, что им с собой вытворять.

Ранее (см. “Не нужно нам лишних ферментов!”) мы говорили о том, что допущение воздействий с программного уровня на ДНК и аминокислоты позволяет легко и естественно представить таинство матричного синтеза белков. Конечно же, специальные алгоритмы способны также идентифицировать те структурные гены, экспрессия которых требуется на текущий момент. Вспомним про предшествующие кодирующим участкам ДНК небольшие некодирующие отрезки – где, по мнению биохимиков, находятся “посадочные боксы” для фермента-расплетазы, а также места для налипания мелкой химической шушеры, которая затрудняет или облегчает поползновения этого фермента. Некодирующие отрезки, о которых мы напомнили, являются, на наш взгляд, не более чем маркерами, облегчающими доступ к требуемому гену с программного уровня. Действительно, для однозначной идентификации гена требуется задать положения его начала и конца. Если бы не было маркеров, то номера соответствующих пар нуклеотидов пришлось бы отсчитывать, скажем, от самого начала ДНК. Но если вести отсчёты от ближайших маркеров, то такие отсчёты гораздо короче, и, что ещё важнее, гораздо надёжнее – особенно если не забывать, что ДНК может претерпевать перестроения из-за повреждений, мутаций и прочего. Благодаря наличию маркеров, алгоритмы подготовки к экспрессии примерно таковы: “Если такой-то стимул имеет место, то произвести однократную экспрессию гена, первая пара нуклеотидов которого находится через столько-то пар нуклеотидов от маркера такого-то, а последняя – через столько-то”. Перед тем, как экспрессировать ген, производится проверка его неповреждённости. Если модификаций в гене не обнаруживается, и автоматика принимает окончательное решение произвести экспрессию, то далее, безо всякого расплетания ДНК, производится одномоментная деградация соответствующих резонансных химических связей на протяжении выбранного гена, чтобы из ДНК вывалился одноцепочечный фрагмент. В случае безъядерной клетки этот фрагмент представляет собой готовую матрицу для синтеза молекулы белка, а в случае имеющей ядро клетки требуется ещё процедура удаления некодирующих вставочек из полученного фрагмента. После того, как матрица готова, включается синтез молекулы белка – сразу на всей длине матрицы. Извольте – структурный ген экспрессировался! Как можно видеть, проводимая подобным образом экспрессия ничуть не осложняется тем обстоятельством, что гены, “опекаемые” одним и тем же маркером, могут перекрываться друг с другом.

Ещё раз подчеркнём, что автоматика, управляющая экспрессией, способна принимать решение экспрессировать тот или иной ген, руководствуясь очень широким спектром стимулов. Поскольку, как мы утверждаем, эта автоматика находится на программном уровне – т.е. не в теле, а в душе – то и стимулы, на которые реагирует эта автоматика, также имеют чисто программную природу, и, таким образом, эти стимулы могут отражать различные тонкости в состоянии не только тела, но и души. Вот почему экспрессия некоторых структурных генов может запускаться эмоциями, чувствами и даже мыслями.

Впрочем, самыми обычными рычагами экспрессии структурных генов являются, конечно, запланированные реакции автоматики на концентрацию тех или иных веществ. Эти реакции не имеют ничего общего с “чисто химическим” механизмом управления, который подвержен незапланированным случайностям. Ведь невозможно гарантировать того, что какое-либо новенькое вещество вдруг не окажется сильным регулятором экспрессии тех или иных генов. А на практике это означало бы, что системы, автоматически поддерживающие физико-химические параметры организма в пределах нормы, постоянно растрачивали бы энергию на ликвидацию последствий незапланированного управления экспрессией. Допущение таких растрат свидетельствовало бы о неразумно организованном управлении. Но в здоровом организме, как известно, таких растрат нет: экспрессия управляется изумительно разумно, безо всякого химического произвола. Значит, она действительно управляется с более высокого уровня, чем химический, и мы указываем, откуда идёт это управление: из специально разработанных пакетов программ.

Программисты-экспрессионисты не зря старались!

“Тихая” экспрессия генов-ключей.

Центральная догма генетики гласит, что носителем всей наследственной информации биологического существа является его геном. Сие означает, что те или иные последовательности нуклеотидов в ДНК кодируют все самые разнообразные признаки облика, анатомии и физиологии этого существа. Если гены, кодирующие эти признаки, действительно существуют, то следует чётко понимать, что эти гены не являются структурными. В самом деле, структурные гены задают первичные структуры белков, а гены облика, анатомии и физиологии отвечают за более высокие уровни организации живой материи, а именно – какой организм выстраивать из имеющихся белков, и как этот организм должен функционировать.

Непосвящённому может показаться странным, но по поводу этих генов научное сообщество соблюдает какой-то заговор молчания. Вот структурные гены – это другое дело: про них столько наговорят, что тошно станет. А про остальные гены – молчок, да и только. Хотя даже детям известно, что взаправду происходит наследование тех признаков, которые, якобы, кодируются этими замолчанными генами – включая карие глазки, вздёрнутый носик, ямочку на подбородочке и многое-многое другое. С чего же науке помалкивать про эти гены?

А вот с чего. Каким образом записана генетическая информация в структурных генах – это науке известно: генетический код задаёт соответствия между триплетами нуклеотидов в ДНК и аминокислотами в молекуле белка. Но каким образом записана генетическая информация в генах облика, анатомии и физиологии – это науке неизвестно, хотя она и каркнула на весь мир о том, что геном человека, якобы, полностью расшифрован. “Ищут давно, но не могут найти”: каким же образом цепочки нуклеотидов приводят в итоге к тем же карим глазкам или вздёрнутому носику? Что при этом представляет собой генетический код? Да и есть ли этот код вообще?

Последний вопрос – очень интересный; а возникает он при попытках сопоставить информационную ёмкость генов с теми объёмами информации, которую гены должны на себе нести, чтобы кодировать те или иные признаки. Информационная ёмкость гена определяется количеством информации, описывающим его структуру – на уровне последовательности нуклеотидов. Результирующая ёмкость описывается в терминах традиционных единиц информации, т.е. в байтах. Язык байтов можно также применить для описания превращений молекул при биохимических реакциях. Какую же длину должен иметь ген, чтобы его информационная ёмкость соответствовала объёму молекулярных метаморфоз, происходящих даже при не очень длинной цепочке операций, требуемых для биосинтеза пигмента или витамина? Ген построен всего из четырёх информационных элементов, а описываемые им молекулы – из гораздо большего числа информационных элементов; ген одномерен, а те молекулы – многомерны. У них несоизмеримо больше информационных степеней свободы, чем у гена. Поэтому длина гена, информационно соответствующая цепочке молекулярных метаморфоз, должна быть нереально большой. Но ведь это ещё не всё: мы знаем, что эти метаморфозы сами собой не происходят – ими нужно управлять! Потребуется ещё десяток ферментов, которых придётся синтезировать матричным способом, причём – под контролем программ, управляющих экспрессией соответствующих структурных генов… Результирующий объём информации окажется настолько огромен, что он на многие порядки превысит информационную ёмкость гена любой разумной длины. И если уж при “кодировании” физиологии ёмкость генов оказывается катастрофически недостаточной, то что же говорить о “кодировании” облика и анатомии, при котором число информационных степеней свободы возрастает ещё больше?

К ужасу сторонников центральной догмы генетики, гены облика, анатомии и физиологии физически не могут быть носителями соответствующих колоссальных пакетов генетической информации. Но, поскольку эти пакеты успешно наследуются, то мы повторяем вывод, который уже сделали прежде, а именно – гены облика, анатомии и физиологии являются лишь ключами к настоящим носителям соответствующих пакетов генетической информации. Причём эти настоящие носители находятся не на физическом уровне реальности, а на программном: не в телах, а в душах.

Можно ли говорить об экспрессии генов-ключей? Как нам представляется, можно и нужно! Например, что означает экспрессия гена, являющегося ключом к пакету программ, который обеспечивает ту самую цепочку биохимических реакций? Это означает, что данный пакет программ находится в действующем, в рабочем состоянии – т.е. что программное управление этой цепочкой биохимических реакций осуществляется, а в итоге синтез нужного вещества идёт! Как можно видеть, результат экспрессии гена-ключа аналогичен результату экспрессии структурного гена. Но, в отличие от “грубой” экспрессии структурного гена, экспрессия гена-ключа является “тихой”, чисто информационной.

По логике вышеизложенного, экспрессия структурных генов находится в подчинённом положении у экспрессии генов-ключей. Именно благодаря “тихой” экспрессии генов-ключей происходит управление экспрессией структурных генов, а, значит, и управление матричным синтезом белков.

Экспрессия структурных генов, встроенных в чужой геном.

Выше речь шла об экспрессии генов, находящихся в своём “родном” геноме. Но сегодня существуют технологии, с помощью которых структурный ген одного биологического вида встраивают в геном другого биологического вида, и в ряде случаев встроенный ген экспрессируется. Не противоречит ли это версии о программном управлении экспрессией?

Полагаем, что не противоречит. Следует только иметь в виду, что управление экспрессией структурного гена, встроенного в чужой геном, всё равно осуществляется “родным” пакетом программ. Как и в случае с пересаженными органами и тканями, управление тянется из души донора. Если кого-то шокирует утверждение о подобном “управлении на расстоянии”, то вспомните про живую кровь в удалённой пробирочке. С программного уровня все места в пространстве одинаково легко досягаемы, поэтому если соблюдены условия для управления экспрессией “своего” гена, то это управление может осуществляться, где бы этот ген ни находился.

Главным из этих условий является следующее: встроенный ген должен идентифицироваться так же, как если бы он находился в “родном” геноме. Это означает, что возможность экспрессии встроенного гена подразумевает неповреждённость не только самого гена, но и его “родного” маркера, а также отрезка между этим маркером и началом гена. То есть, экспрессия возможна при встраивании не гена “в чистом виде”, а всего отрезка “родной” ДНК, требуемого для верной идентификации гена. По-видимому, генные инженеры уже нащупали это правило эмпирическим путём. По крайней мере, нам не известно ни одного сообщения о том, что удалось добиться экспрессии гена, встроенного в чужой геном “в чистом виде” – хотя к этому не просматривалось бы препятствий, если экспрессия управлялась бы “чисто химически”.

Ну да ладно, факт остаётся фактом: экспрессия структурных генов, встроенных в чужой геном, в ряде случаев происходит. Но не следует торопиться поздравлять генных инженеров с этим “выдающимся научным достижением”, по поводу которого средства массовой информации подняли радостный визг. Следует иметь в виду одно важное обстоятельство.

Дело вот в чём. Раз экспрессия гена, встроенного в чужой геном, управляется “родными” программами, то и соответствующая матрица для синтеза молекулы белка будет приготовлена такая же, как и в родном организме. Но это ещё не значит, что на “такой же” матрице в чужом организме будет синтезироваться “такая же” молекула белка, как и при синтезе в родном организме. Последовательности аминокислот в этих двух случаях сформируются, конечно, одинаковыми, поскольку генетический код один для всех. Но в работе “Как резонируют белки” отмечалось, что молекулы белков имеют не учитываемый наукой специфический признак, обеспечивающий различие даже между, казалось бы, идентичными цепочками аминокислот. Этот признак – индивидуальные частоты резонансов в пептидных связях, соединяющих те или иные пары аминокислот. У организмов, генетически обособленных друг от друга, наборы частот пептидных резонансов различаются. Так вот: когда происходит матричный синтез молекулы белка, пептидные связи формируются с частотами резонансов, характерными для того организма, в котором этот синтез происходит. Значит, в результате экспрессии структурного гена, встроенного в чужой геном, синтезируются молекулы белка, у которых последовательности аминокислот – “родные”, а частоты резонансов в пептидных связях – “чужие”.

Не нужно быть пророком, чтобы предсказать некоторые свойства таких белков-обманок. Прежде всего, к ним не может подключиться ни “родное”, ни “чужое” программное управление, поскольку такое подключение предполагает правильность как последовательности аминокислот, так и частот пептидных резонансов. Таким образом, конечные продукты экспрессии структурных генов, встроенных в чужой геном, не могут выполнять какие-либо полезные функции, ради которых синтезируются белки, а, значит, белки-обманки являются безжизненным белковым мусором – накапливающимся в организмах. Хуже того – неуправляемость означает, что у этого белкового мусора даже не формируются ни вторичная, ни, тем более, третичная структуры, которые полагаются белкам естественного происхождения. Значит, белки-обманки влачат своё существование в глубоко денатурированном состоянии. Ясно, что подобная “денатура” может оказаться антибиотиком с непредсказуемым спектром действия или аллергеном, причём результирующий эффект может быть весьма сильным.

Вот лишь один пример. В США в 1989-90 гг. отмечалась вспышка “синдрома эозинофилии-миалгии”. Этот “синдром” проявлялся аллергическими симптомами и тяжёлыми, изнурительными мышечными болями – что в тяжёлых случаях приводило к смерти из-за спазма дыхательных путей. Выяснилось, что пострадавшие употребляли в качестве пищевой добавки аминокислоту триптофан, которую в промышленных биореакторах продуцировали генетически модифицированные бактерии. Даже единственная ублюдочная аминокислота приводила к мучительной смерти! Чего же ждать от ублюдочной цепочки аминокислот?

Теперь становится гораздо яснее, чего стоят обещания генных инженеров решить множество мировых проблем - с помощью своей мерзкой продукции. Совершенно ясно, что белковый мусор не имеет ни пищевой, ни медицинской ценности, а годится лишь на то, чтобы непредсказуемым образом бить по жизни. Но это – до поры, до времени! Имеется возможность исправить такое положение дел – и бить по жизни уже предсказуемым образом. Действительно, те, кто умеет работать на программном уровне, могут состряпать управляющие пакеты специально для белков-обманок и, “выбрав ночку потемней”, запустить эти пакеты в действие. Догадываетесь, что из этого получится?
“Горе будет носящим в чреве и кормящим сосцами в те дни, и живые позавидуют мёртвым”!

Очень радует, что правительства африканских стран, в которых даже был голод, отказались от продовольственной “помощи” из США – генетически модифицированными продуктами. Лишь в России поставкам этих продуктов дан зелёный свет, для чего чиновникам пришлось срочно переделывать законодательную базу. Госстандарт успел ввести в действие ГОСТ Р 52174-2003, “Метод идентификации генетически модифицированных источников (?) растительного происхождения с применением биологического микрочипа”. Этот “биологический микрочип” – обычное предметное стекло с пятью луночками, в которые могут налипать не только пять коротеньких “трансгенных фрагментов ДНК”, но и всё что угодно, хоть даже сопли лаборанточек. Ибо на конечном этапе “идентификации” исследователю дано право изменять пороговые уровни флуоресценции, при превышении которых ответы считаются положительными. То есть, исследователь легко может выдать любой желаемый результат. Пока готовилась эта база для “сертификации” ГМ-продуктов, Минздрав издал рекомендацию подмешивать ГМ-добавки в мясомолочную и хлебобулочную продукцию, а заодно в детское питание – а то не всё ещё было “охвачено”. Кушайте, граждане! А Минздрав будет набирать статистику симптоматики – это же представляет огромный научный интерес!

Май-июль 2004.

Автор: radmar 7.04.2006 - 15:21
Продолжение о генной инженерии в статье Андрея Николаевского ....
НЕ НУЖНО НАМ ЛИШНИХ ФЕРМЕНТОВ!


Специалистам слишком хорошо известно о принципиальном различии между молекулами неживой и живой природы. Косное вещество подвержено действию лишь физических и химических законов: его молекулы образуются с выделением энергии, а для их разрушения требуется энергию затратить. Высокомолекулярные же соединения в живых организмах, наоборот, образуются с энергозатратами, а при их распаде энергия выделяется. Само существование таких соединений противоречит термодинамике, что в своё время было темой оживлённой дискуссии с участием академиков. Если не рассматривать биомолекулы как непостижимое чудо, то напрашивается вывод: они подвержены не только действию физических и химических законов, но и некоторому дополнительному управлению. А такой вывод делает очевидной ограниченность материалистической доктрины.

Посему школьникам ничего не говорят о парадоксальных свойствах биомолекул, и тем более ничего не говорят о том, что биомолекулы могут иметь какое-то “дополнительное управление”. Вот как рассказывают в школе про биосинтез белков: “Сначала двойная спираль ДНК расплетается, чтобы на её определённом кусочке могла синтезироваться информационная РНК…” Дети спрашивают: “А почему ДНК начинает расплетаться?”- “А потому, - поучают их, - что по ней начинает ползти фермент ДНК-полимераза, который и расплетает её”. – “А почему эта поли-мараза начинает ползти?” Этот детский вопрос приводит школьных учителей в ступор, а академиков в бешенство – не оттого, что обнаруживаются грани их незнания, а оттого, что до этих граней даже дети добираются за два шага.

А что же будет, если дети узнают самую страшную тайну молекулярной биологии? Вот эта тайна: оказывается, молекулы аминокислот, с огромными трудами синтезированные искусственно или взятые из начавших разлагаться трупов, являются неустойчивыми. Хуже того, если им предоставить возможность самопроизвольно соединяться друг с другом, то они – в условиях, подходящих для “существования белковых тел” – не образуют пептидных цепочек, поскольку охотнее соединяются не карбоксильной и аминной группами, а другими радикалами. Это нужно как следует уяснить: молекулы белков в природе самопроизвольно не образуются! Откуда же они взялись на планете? – в условиях, когда не было ещё ни фотосинтеза, ни биосинтеза на основе ДНК! Кстати, молекулы ДНК тоже самопроизвольно не образуются: они ещё более высокоэнергичны, чем молекулы белков.

Да что там белки или ДНК! Как в принципе образуются и существуют даже простенькие молекулы биоорганики, например, те же аминокислоты, если соединённые в них радикалы находятся в более высоких энергетических состояниях, чем разъединённые? Молекулярные биологи ухватились вот за какую соломинку: они полагают, что весь этот физико-химический абсурд нисколько не удивителен, если синтез биоорганики происходит при участии специфических биокатализаторов – ферментов. Вот как это описано в новейшей энциклопедии для детей (издательства “Аванта+”): “…фермент и субстрат подходят друг к другу, как замок к ключу… распознав “свой” субстрат, фермент подстраивается под его “капризы” и готовит для него наиболее удобное “посадочное место”… “Посадочные места” на ферменте устроены очень продуманно. Субстраты оказываются расположены друг к другу именно так, как это требуется для определённой реакции между ними. Затем молекула фермента сталкивает их, и в итоге получается нужный продукт”. И вот это всё, простите, вытворяют… молекулы? Ну, тогда, действительно, начхать им на термодинамику – слишком уж “продуманно” у них всё получается. Кстати, кто это всё так здорово продумал? И, кстати, если биосинтез происходит только под прессингом ферментов, то неужели ещё до синтеза первых “нужных продуктов” кто-то заботливо состряпал необходимые для этого ферменты? Весёленькие же дела творились на планете в эпоху её бурной молодости – когда, согласно научному поверью, жизнь изо всех сил пыталась зародиться.

Ну да ладно, не будем ворошить прошлое. Тут и в настоящем проблем хватает! Загвоздка в том, что полный комплект ферментов, якобы требуемый для синтеза биомолекулы, непомерно велик. Так, в той же энциклопедии для детей читаем: “Специализация ферментов достойна восхищения. Каждый из этапов реакции идёт при участии отдельного фермента. Мало того, если в организме осуществляются прямая и обратная реакции, их тоже ведут – и всегда разными “маршрутами” – разные ферменты. Например, белки разрушаются протеазами, а синтезируются уже лигазами. Разделение труда есть и внутри каждой молекулы. Это легко понять, сопоставив по размеру молекулы фермента и субстрата – соотношение между ними может достигать 1000:1 – 10000:1”. Тут дети догадываются, что молекулы ферментов тоже ведь нужно каким-то образом синтезировать, а для этого потребуются новые ферменты, и так далее. Результирующие соотношения между ферментами и “полезным продуктом” настолько чудовищны, что даже дети понимают их нереальность. Нет особой разницы между тем, содержатся ли в организмах полные наборы ферментов постоянно, или ферменты синтезируются лишь по мере надобности – в обоих случаях организмы состояли бы почти сплошь из ферментов.

И это не всё. При нереально огромном количестве требуемых ферментов, им приписывают ещё и фантастически высокую эффективность работы: они, якобы, “способны увеличить скорость реакции в сотни тысяч и миллионы (а возможно, даже в триллионы) раз”. Совершенно мистически они должны по очереди оказываться в нужном месте в нужное время, обеспечивая требуемую последовательность присоединения радикалов. Существуют теории элементарного акта ферментативного катализа; но, при типичных скоростях биосинтеза макромолекул, эти “акты” должны следовать друг за другом с такой быстротой, которая не укладывается ни в какие рамки химической кинетики.

Между тем, вышеназванные парадоксы устраняются, если допустить-таки, что биоорганика в живых организмах может быть подвержена специфическому управлению, которому не подвержено вещество неживой природы. При таком допущении кардинально упрощаются представления о процессах на молекулярном уровне, происходящих в живых организмах.
-----
С программного уровня реальности возможно эффективное воздействие на вещество, чтобы атомы и радикалы соединялись в конфигурации, которые не образуются самопроизвольно. Правда, для каркаса таких конфигураций подходят не любые атомы, а только те, которые легко образуют двойную химическую связь, при этом имея в запасе ещё несколько валентных электронов. Самые лёгкие из атомов, обладающие этими свойствами – это атомы углерода, азота и кислорода. Именно они используются для построения структур биомолекул, “невозможных” по меркам неживой природы.

Ключевую роль в этих структурах играют двойные связи. В “Ступенях испепеляющих” упоминалось о том, что химическая связь представляет собой циклический процесс: связующий электрон “переключается” из состава одного связуемого атома в состав другого, и обратно. При двойной связи два таких процесса происходят параллельно. Кроме того, при двойной связи возможно явление, о котором говорил Полинг, а именно – циклические переходы связующих электронов с одной связочки на другую. В данном случае такие переходы возможны, если они происходят синхронно. Причём, если равны обе частоты “переключений”, то максимальная частота синхронных переходов может быть равна частоте “переключений”. Тогда результирующая связка будет иметь двойную синхронизацию – другими словами, она будет являться дважды резонансной. Как нам представляется, такие дважды резонансные связки как раз и обеспечивают высокоэнергичные соединения атомов, которые характерны для биомолекул.

Самопроизвольное образование дважды резонансных связок крайне маловероятно. Валентные электроны в атомах находятся в различных энергетических состояниях, и, если двойная связь образуется самопроизвольно, то частоты “переключений” связующих электронов, как правило, различаются. Поэтому такая связь имеет, как правило, нерезонансный характер. Но примечательно, что частоты “переключений” и синхронных переходов зависят от компоновки атомарных частотных гнёзд, в которых удерживаются валентные электроны. Значит, частотами “переключений” и синхронных переходов можно управлять, изменяя компоновку частотных гнёзд в связуемых атомах.

И что же мешает этому? Если атомарные структуры держатся не благодаря электромагнитному взаимодействию, а благодаря особенностям Физической Арены, формируемым с программного уровня, т.е. если компоновка частотных гнёзд в атоме диктуется программными средствами, то с помощью дополнительной программы можно изменять эту компоновку. Таким образом, воздействиями с программного уровня, через создание благоприятных условий для образования дважды резонансных связок, возможно выстраивать молекулярные структуры, которые не образуются из “неуправляемых” атомов. Следует подчеркнуть, что эти воздействия с программного уровня являются не энергетическими: они лишь перераспределяют энергии на физическом уровне, так что закон сохранения физической энергии не нарушается.
-----
Вспомним: гипотеза о том, что в биосинтезе непременно участвуют ферменты, появилась как попытка объяснения биохимических процессов, “невозможных” по меркам неживой природы. Но если вещество живой природы охвачено эффективным управлением с программного уровня, то проблема разрешается гораздо проще: не требуются никакие катализаторы для тех биохимических реакций, которые и без катализаторов полностью управляемы.

Это, конечно, не означает, что ферменты в организмах не нужны вовсе. Они нужны, но – для работы с поступающими в организмы чужеродными биомолекулами, к которым не подключено “своё” управление. Аккуратно распиливать чужие биомолекулы на кусочки – вот работа для ферментов, например, для пищеварительных. Вклиниться в “переключения” химической связи и разорвать её возможно, если у фермента частота смен электронных конфигураций в радикале, работающем в качестве молекулярной пилы, превышает частоту смен электронных конфигураций в распиливаемой связи. Не всегда это так, и у молекулярной пилы может “не хватать оборотов” для того, чтобы справиться с высокоэнергичной связкой. Но ведь молекулярная пила своего фермента управляема, и можно добавить ей оборотов! Здесь – разгадка того феномена, что химически один и тот же фермент при одних и тех же физических условиях либо распиливает мишень, либо нет. Наука комментирует это так, что мало иметь фермент – он работает, лишь будучи активирован!

Итак, активированные ферменты хороши для того, чтобы с их помощью ломать чужие биомолекулы. Строить же свои биомолекулы – это совсем другая задача, здесь ферменты не требуются. Обрисуем вкратце возможности управляемого биосинтеза с применением вышеописанных воздействий на вещество.

Управлять атомами можно было так, чтобы первые биомолекулы собирались, что называется, на пустом месте: в каком-нибудь проницаемом для солнечного света растворе. В энергию резонансных связей можно было превращать энергию возбуждённых электронных состояний, которые образуются в атомах на свету – этот принцип используется при фотосинтезе. Всё бы хорошо, но скорость управляемого биосинтеза “на пустом месте” ограничена тем, что, при заранее известном дизайне всей молекулы, возможно лишь последовательно присоединять очередные атомы или радикалы к уже синтезированному кусочку. Казалось бы, по-другому и быть не может. Но с давних пор применяется гораздо более эффективный способ управляемого биосинтеза: с использованием молекул-матриц, обеспечивающих возможность многоканальной параллельной сборки нужной молекулы!

Молекула-матрица всего лишь задаёт взаиморасположение компонентов синтезируемой молекулы. Управление атомами для образования высокоэнергичной связи включается тогда, когда подходящий атом или радикал оказывается в подходящем объёмчике, т.е. “на своём месте” в составе будущей молекулы. Каждый такой объёмчик, в котором может включиться это самое управление, должен иметь пространственную привязку. Роль вещественных маркеров для этой привязки могут играть, например, периферийные атомы на недостроенной молекуле, но при этом, как уже отмечалось, биосинтез возможен лишь путём последовательной достройки. Зато молекула-матрица – это полный набор вещественных маркеров, задающих строение нужной молекулы.

Управляемый матричный биосинтез может выглядеть не так уж сложно, как это обычно полагают. В самых общих чертах, может происходить следующее. Молекула ДНК спроектирована восхитительно: одномоментным воздействием с программного уровня возможно так ослабить связи на её заданном участке, что соответствующий отрезок одной из цепочек вывалится из неё с сохранением последовательности нуклеотидов. Через некоторое время – еще одно переключение с программного уровня, и брешь в цепочке быстро заполняется по принципу комплементарности. Таким образом, ДНК восстанавливается в исходное состояние, а извлечённый из неё нужный отрезок цепочки нуклеотидов, который учёные в шутку называют информационной РНК, используется как молекула-матрица. Важно отметить, что соответствия между триплетами нуклеотидов в молекуле-матрице и аминокислотами в синтезируемой молекуле белка заданы отнюдь не на основе химического сродства между триплетами и аминокислотами. Эти соответствия заданы программными средствами, о чём свидетельствует хотя бы тот факт, что одна и та же аминокислота может кодироваться различными триплетами. Итак, щелчок с программного уровня – и начинается строительство: у молекул аминокислот, которые попадают на “свои” места, пространственно обозначенные с помощью молекулы-матрицы, включается механизм образования пептидных связей с соседями. Это чудесное действо происходит сразу вдоль всей цепочки “посадочных мест”, обозначенных в пространстве молекулой-матрицей. При этом исключена возможность ошибочной посадки аминокислоты из-за неоднозначного прочтения цепочки триплетов – ведь чтение можно начать с любого места. Такие ошибки были бы возможны, если посадочные места аминокислот были бы обусловлены химической согласованностью с триплетами. Иное дело – посадочные места, формируемые программными средствами: положения этих посадочных мест относительно молекулы-матрицы заданы однозначно. И вот, поскольку здесь синтез ведётся сразу на всей длине молекулы, то скорость его несоизмеримо выше, чем при последовательном достраивании. Матричный биосинтез даёт возможность штамповать первичные структуры белков, тратя на гигантскую молекулу ненамного больше времени, чем на самую простенькую. Похоже, матричный биосинтез выжимает из химической кинетики атомов и радикалов всё, что только можно – если, конечно, ферменты под ногами не путаются. Это не шутка: если хотите замедлить матричный биосинтез “в триллионы раз”, то окружите молекулу-матрицу толпой малоподвижных макромолекул, и дело будет в шляпе.
-----
Молекулярные биологи вольны не верить в то, что химические процессы в живых организмах управляются с программного уровня, и вольны не верить в то, что кто-то организовал это управление. Пусть эти неверующие молекулярные биологи продолжают свои игры в ферментюльки.


Март – май 2004.

Автор: Баобаб 13.08.2008 - 11:30
http://www.trinitas.ru/rus/doc/0202/010a/02020042.htm

http://www.trinitas.ru/rus/doc/0231/004a/02310023.htm

Powered by Invision Power Board (http://www.invisionboard.com)
© Invision Power Services (http://www.invisionpower.com)